Бывшие топ-менеджеры ЮКОСа изучают решение ЕСПЧ

REUTERS/Grigory Dukor

Во вторник 20 сентября Европейский суд по правам человека принял решение по делу ЮКОСа. Об этом решении - о его значении и о толковании его значения - наша беседа с бывшими менеджерами ЮКОСа: бывшим финдиректором компании Брюсом Мизамором и экс-президентом Стивеном Тиди.

На взгляд человека, не посвященного в тайны юриспруденции и экономики, значение этого решения неочевидно. С одной стороны, суд признал, что Россия нарушила право ЮКОСа на беспристрастный и справедливый суд, не дав нефтяной компании достаточно времени, чтобы подготовить защиту.

Европейский суд решил, что при определении налога и штрафа за период 2000-2001 годы и в рамках процедуры взимания налога, Россия приняла чрезмерные меры, нарушив этим принцип охраны частной собственности.

С другой стороны, страсбургский суд решил, что в деле ЮКОСа Россия не нарушила запрет на дискриминацию, говоря простым языком, это обозначает, что Россия не обращалась с ЮКОСом особо, иначе, чем с любым другим российским предприятием.

И наконец, Европейский суд по правам человека решил, что Россия не использовала юридическую процедуру с целью уничтожить компанию ЮКОС и захватить её активы.

При этом ЕСПЧ отложил вопрос о возможных компенсациях.

Итак, у решения страсбургского суда по делу ЮКОСа два аспекта - политический и экономический. Вот что говорит об экономической части решения Европейского суда бывший финансовый директор ЮКОСа Брюс Мизамор:

Брюс Мизамор: Я считаю, что, однозначно, решение суда, с экономической точки зрения, было принято в пользу ЮКОСа, и что, в конечном счете, это решение приведет к тому, что будет назначена и выплачена компенсация.

RFI: Я читаю решение Европейского суда, и в нем говорится, что часть средств, которые Россия потребовала у ЮКОСа, была чрезмерной, а именно, при определении налога и штрафа за период 2000-2001 год. А часть не была чрезмерной - за период 2000-2003 год. Не могли бы вы пояснить, о чем конкретно, о каких конкретно цифрах идет речь в этих двух пунктах решения?

Стивен Тиди: Прямого ответа у нас сейчас нет на этот вопрос. Мы пока не знаем, мы читаем решение и пока не знаем, почему за одни годы суд счел налоги излишне начисленными, за другие – нет.

Но нам кажется, что этот вопрос менее важен, чем тот вопрос, по которому суд принял однозначное решение, решение, причем, в пользу ЮКОСа. А именно то, что, независимо от начисленных сумм, правильными они были или нет, неправильно осуществлялось правоприменение этих налогов, то есть, взыскивались они неправильно, несправедливо, слишком быстро, без проявления какой-либо гибкости со стороны правительства.

И нам кажется, что, независимо от ответа на первый вопрос, которого сейчас, повторяю, у нас прямого нет – мы сами должны разобраться в этом решении – более важно то, на что у нас есть уже ответ, а именно то, что правоприменение это налоговое было неправильным. И это было судом признано, и это решение – в пользу ЮКОСа.

RFI: Дело ЮКОСа идет уже годами. Есть ли у вас хоть какое-то представление или какая-то надежда на то, когда это дело может, наконец, завершиться или это совершенно невозможно себе представить?

Стивен Тиди: Трудно очень сказать, потому что неизвестно, как дальше будут развиваться события. В общем, это будет определяться тем, обратится ли одна из сторон – ЮКОС или Российская Федерация – к так называемой «Большой палате» Европейского суда по правам человека.

И в том случае, если обратится – не апеллирует, поскольку это не процесс апелляции, а именно обратится – с просьбой о повторном рассмотрении этого дела Большой палатой Европейского суда, то это может добавить процессу еще 4-5 лет. Или даже больше.

RFI: Перейдем к политической части. То, что мы относим, то, что мы оцениваем как политическую часть решения Европейского суда, представляется, скорее, решением в пользу России. Европейский суд по правам человека – вот у меня есть пресс-релиз, я в нем читаю – признал, что Россия не нарушила запрет на дискриминацию в деле ЮКОСа. То есть, Европейский суд признал, что Россия обращалась с ЮКОСом так же, как с любым другим российским предприятием. Второй пункт решения, который кажется политическим, говорит о том, что Россия не использовала эту юридическую процедуру с целью уничтожить компанию ЮКОС и захватить ее активы. Причем, это судебное решение явно противоречит простому здравому смыслу при взгляде на вещи. Потому что, первое, что приходит в голову, это именно то, что российская власть решила уничтожить компанию ЮКОС. Как вы оцениваете эту часть решения Европейского суда?

Брюс Мизамор: В том, что касается той части решения, где речь идет о том, что действия Российской Федерации не соответствуют признакам политически мотивированных – это очень конкретное решение, которое является, по существу, ответом на тот факт, удовлетворяют ли представленные аргументы в пользу того, что оно было политически мотивированным, конкретным критериям, которые сформулированы в уставе, хартии суда.

При этом решение о том, что действия Российской Федерации по взысканию налогов были несправедливыми и незаконными, косвенно является подтверждением того, что действия эти были политически мотивированными. И это решение относится ко всему тому, о чем вы сказали. А в первом случае речь идет просто о недоказанности соответствия действий Российской Федерации совершенно конкретному критерию, установленному во внутренних документах устава, вернее, хартии Европейского суда.

Что касается самого факта начисления налогов – не процедуры взыскания, а самого факта начисления налогов – мы будем изучать решение суда. Я как бывший финансовый директор, например, уверен, что мы как компания не сделали ничего неправомерного.

И мы будем решать, оспаривать или не оспаривать, предпринимать ли какие-либо действия. Но этим мы заниматься будем отдельно. Хотя решение суда в этом смысле, а именно, что налоги были начислены правильно, мы, естественно, уважаем и относимся к этому с пиететом.

RFI: И в заключение нашей беседы, опять-таки о политической части. После сегодняшнего решения Европейского суда по правам человека, в России уже раздаются голоса, оценивающие это решение как то, что Ходорковский сидит в тюрьме за то, что он вор, просто он украл меньше, чем это предполагалось сначала. Что вы можете об этом сказать?

Брюс Мизамор: Я с этим абсолютно не согласен. Дело в том, что обвинение в адрес господина Ходорковского, все обвинения, которые звучали, и по результатам которых он был осужден в ходе второго процесса, во-первых, не имеют никакого отношения к тому, о чем шла речь в процессе рассмотрения дела компании ЮКОС в Европейском суде по правам человека, во-вторых, не имеет никакого отношения к тому, что написано в решении ЕСПЧ, а в-третьих, эти обвинения и эти утверждения, выдвинутые в адрес господина Ходорковского, это – не что иное, как беспочвенное вранье.