Удастся ли Киргизии стать первой в регионе парламентской республикой?

Досым Сатпаев, директор аналитической организации "Группа оценки рисков" DP / Dosim Satpaev

В Киргизии 27 июня прошел референдум, на котором большинство населения поддержало проект новой Конституции. Эта Конституция вводит в стране парламентскую форму правления. Чем вызвана необходимость такого изменения? На этот и другие вопросы отвечает Досым Сатпаев, известный политолог, директор аналитической организации "Группа оценки рисков".

Досым Сатпаев о положении в Киргизии

Игорь Белов

Досым Сатпаев: Смысл понятен: учитывая то, что в этой республике было уже два президента, которые не смогли, к сожалению, реализовать существующие возможности для того, чтобы сделать Киргизстан политически стабильным и экономически развитым государством, там, естественно, большие разочарования из-за того, что Аскар Акаев и Курманбек Бакиев оставили после себя очень печальную картину. Все эти разочарования не передались определенной части киргизского общества, хотя, я думаю, что само временное правительство и Роза Отунбаева, понимают, что если будет опять попытка создать президентскую систему, это может привести к серьезным конфликтам, в том числе, и среди оппозиционных сил, потому, что понятно, что раньше объединялись против Бакиева, а если будет схватка за президентский трон с теми большими полномочиями, которые раньше имел президент, то, конечно, это может привести к новым политическим столкновениям и конфликтам. Т.е., они подумали, что выбрали из двух зол меньшее. Они подумали, что создание парламентской системы в Киргизстане стабилизирует ситуацию, хотя, здесь есть тоже много подводных камней. Вот сейчас здесь, в Казахстане – мы соседи – здесь очень большая дискуссия по этому поводу идет: а смогут ли они, действительно, создать нормально работающую парламентскую систему, смогут ли они создать политическую стабильность в рамках этой системы? Ведь опыта ни у кого нет. Ни в одной из стран Центральной Азии никогда не было опыта формирования парламентской системы власти.

Игорь Белов: Киргизия, видимо, станет единственной парламентской республикой Средней Азии. Насколько, с Вашей точки зрения, парламентская форма правления соответствует историческим традициям в регионе?

Досым Сатпаев: Абсолютно не соответствует. Скажем так, в досоветский период, во времена Российской, царской империи, не было никаких понятий парламентаризма. Говорили о наличии «кочевой» формы демократии, но это не та классическая форма демократии, о которой все говорят. Потом был советский период, когда ни о каком парламентаризме, естественно, речь не шла. Получается, что все эти годы, последние советские 70 лет не было ни у кого опыта формирования в своих, сейчас уже суверенных, государствах каких-то механизмов на основе именно парламентской формы деятельности. Получается, что это - первый прецедент в Центральной Азии. Попытки в других постсоветских странах были: та же самая Украина, там тоже очень долго дискуссия шла, чтобы создать полноценную парламентскую систему. Сейчас там президентско-парламентская. Там Верховная Рада – сильный противовес президенту. А в Центральной Азии никогда этого не было. Т.е., только глава государства. Теперь в Киргизии они показывают своим соседям, что они полностью разрушают этот стереотип о том, что только президентская форма правления может существовать в регионе. Поэтому, я думаю, что другие президенты, я имею в виду Казахстана, Таджикистана, Узбекистана, Туркменистана, в душе своей хотят, чтобы провалилась эта парламентская республика.

И.Б.: Т.е., на помощь соседей по региону Киргизии рассчитывать особо нечего?

Досым Сатпаев: Скажем так: они не будут поощрять успех парламентской системы в Киргизстане. Потому, что это будет сильно бить по их собственному имиджу. Ведь они же всех убеждали, что нет ничего лучше жесткой президентской власти. А если у них получится, у киргизов? И если они создадут работоспособную парламентскую систему? «Если», потому что, повторяю, здесь еще очень много проблем. Но если они создадут, то получается очень плохой контраст. Это, я думаю, сильно будет их раздражать. А помощь, конечно, будет оказываться. Это просто инстинкт самосохранения: если они не будут поддерживать Киргизстан в экономическом плане, и т.д., то, конечно, страна будет на грани дефолта. А это – новые проблемы, а они никому не нужны.

И.Б.: Президент России Дмитрий Медведев заявил, что сомневается в возможности установления в Киргизии парламентского строя. Как Вы думаете, почему? По тем же соображениям, что и президенты азиатских республик?

Досым Сатпаев: Нет, я думаю, выступление Медведева по этому поводу имело другие мотивы. Хотя, конечно, с приходом Путина, сейчас – Медведев и его политика... В России также выстраивается жесткая президентская власть, сокращается количество политических игроков. По сути – управляемый парламент, управляемые средства массовой информации. Все это, конечно, в чем-то напоминает политические режимы стран Центральной Азии. В России к этому немного позже приступили, в наших странах намного раньше все это создавалось. Но в то же время, Медведев понимает, что, не имея опыта парламентской деятельности, при наличии большого количества бедного и нищего населения, которое ждать не будет – они не хотят ждать каких-либо политических экспериментов, они хотят уже сейчас получать какие-то конкретные дивиденды – при наличии криминала и экстремистских организаций, чье влияние очень сильное, при наличии большого числа политических партий (а там около ста политических партий в Киргизстане), а при таком маленьком населении, это - перебор серьезный, и учитывая то, что многие эти партии напоминают больше клановые группировки – понятно, что существуют большие опасения, что парламентский этот механизм даст сбой. И будет банальная борьба между конкретными политиками, которые возглавляют свои маленькие «диванные» партии, борьба не на жизнь, а насмерть, поэтому у Медведева просто есть опасения, что, если там ситуация выйдет из-под контроля, опять обратятся к России за помощью. А он не хочет, в какой-то степени, Россию туда ввязывать.

И.Б.: Такой клановой системе (там есть северный клан, южный клан и еще куча разных других кланов), наверное, выгоднее жить и развиваться при парламентской системе, чем при сильной президентской власти?

Досым Сатпаев: Это очень спорный момент, потому что, видите ли, есть историческая практика. Обычно, в условиях кризиса - политического, экономического, - более эффективно работает президентская система, Потому что, конкретно, есть центр власти, который несет ответственность, который непосредственно контролирует другие органы власти. А парламентские системы более комфортно работают уже в стабильных условиях, когда существует более или менее равномерное экономическое развитие, более или менее нормальный режим политической стабильности и т.д. Т.е., как показывает и пример и западных стран, и тех же самых Соединенных Штатов Америки, если помните, во Второй Мировой Войне господин Рузвельт несколько раз занимал президентский пост, т.е. четыре раза он был президентом, что, по сути, являлось тогда прецедентом, выходящим за все рамки, ведь это было тоже одним из доказательств того, что в условиях войны страной лучше управляет сильный руководитель, который даже немножко отходит от принятых политических правил игры. В Киргизстане, на данный момент, я, все-таки, считаю, что парламентскую республику создавать рано, потому что для этого нет благоприятного фона, внутреннего фона. Парламентскую республику можно было бы создать, когда бы страну вывели из этой пропасти, в которой она сейчас находится. Я исхожу из того, что идея – неплоха, но момент выбрали не очень удачно. Могли бы сейчас провести референдум по Конституции, могли бы Розе Отунбаевой дать полномочия, что она и получила, но, по сути, она за это время могла бы уже определить определенные темпы развития страны, в первую очередь, в экономическом плане. Но невозможно создать парламентскую демократию в бедной, нищей стране. Не получится. Такого никогда не было в мире. В результате, если все это сейчас будет делаться, то это будет политический бардак. Поэтому я, с одной стороны, обеими руками – за то, чтобы у них все получилось, но я считаю, что нужно всегда подбирать подходящее политическое время для этого. Сейчас – не время для такого эксперимента. Сейчас главное – вывести экономику из кризиса. Более или менее повысить доверие населения к власти и только потом уже заниматься экспериментами.

И.Б.: Когда мы говорим о ситуации в Киргизии, невозможно не вспомнить о событиях в Оше. С Вашей точки зрения, насколько было выгодно это кровопролитие Бакиеву и старой системе? Или он здесь совсем ни при чем, как он сам заявляет?

Досым Сатпаев: Естественно, пробакиевским силам выгодно было, чтобы эти конфликты дискредитировали временное правительство, показали их слабость. Если помните, в мае в Интернете появились переговоры, тайно записанные телефонные переговоры, в которых, якобы, участвовали сын бывшего президента Максим Бакиев и брат президента Жаныш Бакиев. И они вели именно переговоры, разговоры о том, как создать в Киргизстане зоны конфликта, которые могли бы привести к новой смене власти. И в результате этого, к власти должен был прийти человек, который ориентирован на пробакиевские силы. Т.е., такие телефонные переговоры были, они выставлены в Интернет, очень сильный удар был нанесен по имиджу сына бывшего президента Курманбека Бакиева. И это говорит о том, что мысли-то касательно дестабилизации обстановки в Киргизстане у бывших представителей киргизской власти есть. Но другой вопрос, что, кроме пробакиевских сил, в дестабилизации обстановки заинтересованы и другие два игрока на юге. Это - организованные преступные группировки (они очень сильны там, учитывая то, что там очень сильный уровень теневого рынка), и второе: это - экстремистские организации, начиная от Хизб-ут-Тахрир-аль-Ислами, которые имеют очень сильные корни на юге, особенно среди узбеков, и исламское движение «Узбекистан». Получается, что дестабилизация выгодна не только бывшим руководителям Киргизстана, но и тем силам деструктивным, которые там, в Киргизстане находятся, потому что любое ослабление политической власти для них выгодно, потому что они моментально могут заполнить вакуум. И это опасно. Если временное правительство сейчас не сможет всем доказать, что оно, на самом деле, может управлять страной, что оно, на самом деле, вытягивает страну из этой пропасти, то тогда определенная часть населения будет больше обращаться, может быть, больше высказывать доверия к этим криминальным или экстремистским структурам, которые будут гарантировать порядок. Т.е., это очень опасный момент, через который они должны пройти.

И.Б.: О Киргизии часто говорят как о важном геополитическом узле, где сталкиваются интересы России и Соединенных Штатов Америки. С Вашей точки зрения, эти два мощных игрока, каким-то образом, в последнее время на события в Киргизии повлияли?

Досым Сатпаев: Скажем, прямого влияния, конечно, не было. Москва одной из первых признала новое временное правительство. Здесь нет ничего удивительного, учитывая довольно напряженные отношения Кремля с бывшим руководством Киргизстана. Что касается США, то они, с самого начала, занимали позицию стороннего наблюдателя. Т.е., они активно не вмешивались в этот процесс.

И.Б.: Но у них ведь там - база?

Досым Сатпаев: Ну, база есть, конечно. Но, в любом случае, они посчитали более грамотным ходом, если они сейчас не будут напрямую вмешиваться в эти процессы, в этот кипящий котел, потому что неясно было, чем это все закончится. Я их понимаю. Это, во многом, был правильный ход. Тем более, что здесь, в Киргизстане, сменяется очередная власть, и не факт, что через какое-то время вместо временного правительства, вместо Розы Отунбаевой придут какие-то другие люди. Сейчас, после референдума, необходимо как-то эту власть поддерживать, хотя бы на дипломатическом уровне. Но хочу подчеркнуть, что все эти разговоры о том, что Россия спровоцировала волнения в Киргизстане и способствовала бегству Бакиева или американцы это делали в 2005 г., выступая против Аскара Акаева, все это - глупость. Глупость потому, что в 2005 г. я сам был в Киргизстане на юге. Не было там никаких американцев, никаких американских фондов. В 2010 г. – полная копия того, что было в 2005м. Внутренние проблемы, внутренние игроки, только они, по сути, все это и затеяли. Т.е., внешнего влияния не было никакого. Не было никаких тайных спецслужб, которые там готовили этот государственный переворот. Все произошло, как всегда, спонтанно, с активным участием стихийных масс. При этом не удивительно, что, возможно, принимал участие криминал. Это было и в 2005м, и 2010 году. Получается, что все повторилось с таким пятилетним разрывом, и поэтому внешнее влияние и тогда, и сейчас было минимальным. На данный момент, конечно, Россия заинтересована в том, чтобы ситуация стабилизировалась, там у нее тоже базы, и граждане русские живут в Киргизстане, которых пришлось бы защищать, поэтому, я думаю, они более активно будут поддерживать временное правительство в том, чтобы они подольше оставались у власти.